20 лет спустя

Петрович Москва отзывы сотрудников правдивые.

Сегодня исполнилось ровно 20 лет с начала вооруженного конфликта в Абхазской автономной республике Грузии,конфликта, который осенью 1992 года перерос в масштабную войну между Россией и Грузией с применением авиации и тяжелой техники. Эта война продолжалась до конца сентября 1993 года и вызвала большие человеческие жертвы:по разным данным, в ходе войны 1992-1993 годов со всех сторон погибло от 17 до 22 тысяч человек. По данным властей Грузии, в результате войны 1992-1993 годов около 400 тыс жителей Абхазии - граждан разных национальностей /это 75 проц довоенного населения автономной республики/ покинули родные очаги и нашли приют в других регионах Грузии, а также в РФ, Украине, Греции, Израиле и других странах.

Многие эксперты, политики, историки и очевидцы тех событий до сих спорят об обстоятельствах, приведших к той войне, которую многие называют первой войной между Россией и Грузией. В России тогда официальные лица и их сторонники в большинстве случаев обвиняли в событиях 1992 года грузинскую сторону, оправдывали действия радикально настроенной части абхазских деятелей и тех сил в РФ, которые подстрекали обе стороны к конфликту.Кстати, многие российские авторы и тогда, и сейчас либо не понимали необходимость хотя бы формального изложения позиции другой стороны либо сознательно "оберегали и оберегают" многомиллионную аудиторию от ознакомления хотя бы с общими положениями позиции грузинской стороны и грузинского общества.

А ведь многие россияне -и не только они-хотят узнать позицию всех сторон конфликта. Хотят знать о позиции грузинской, абхазской и российской сторон, об их ошибках и реальных намерениях, о том, как тогдашнее руководство РФ подстрекало абхазских лидеров и лично Ардзинба к конфронтации с Тбилиси (это впоследствии открыто признали ряд абхазских политиков, в том числе и Зураб Ачба, убитый в Сухуми в 2000 году). Хотят знать о том, какое участие в войне приняла Россия.Кстати,участие российских военных и граждан РФ в войне 1992-93 гг, негативную роль руководства России не раз признавали и многие российские журналисты, отдельные политики и военные (смотрите опубликованные в 1992-94 гг. статьи Владлена Чертинова в петербургской газете "Смена", Валерия Симонова в газете "Совершенно секретно", Алексея Челнокова и Ирины Кирьяновой в "Известиях", Игоря Ротаря в "Комсомольской правде", Юлии Калининой и Александра Будберг в газете "Московский комсомолец" и т.д.).

Негативную роль России в этих событиях впоследствии признал и президент РФ Борис Ельцин, который в начале февраля 1994 года в период визита в Тбилиси публично заявил, что "Россия не снимает с себя ответственность за трагические события, разыгравшиеся в Абхазии в 1992-93 гг".

Автор этих строк-житель Сухуми- был очевидцем событий, предшествовавших войне.Война назревала в течение нескольких лет, особенно это стало заметным в первые месяцы 1992 года. Весной 1992 года я как журналист и некоторые мои коллеги прямо говорили и писали об этом через грузинские, российские и западные СМИ и призывали политиков принять меры для предотвращения возможных военных действий. Тогда, в марте 1992 года, на сессии Верховного Совета Абхазии, один из абхазских депутатов, занимающий ныне в Сухуми большой пост в администрации Александра Анкваба, прямо с трибуны пленарного заседания сессии попросил меня объяснить, что означают прозвучавшие на западных радиостанциях мои слова о том, что "за рельсовой войной в Абхазии/ имеются ввиду несколько взрывов ряда участков железнодорожной магистрали-прим./ может последовать настоящая война".

Я находился в зале и попросил права выступить и на сессии объяснить все.После небольшой паузы грузинские и абхазские депутаты с согласия председателя Верховного Совета Владислава Ардзинба дали мне возможность выступить на сессии:с одной стороны это было нарушением регламента/журналист выступает на сессии парламента-это редкость/, с другой стороны это была необходимость и возможность сказать прямо, что может произойти. Мне дали слово и попросили уложиться в 3-4 минуты, но реально я выступал в два раза больше времени. Я объяснил, что имел ввиду и сказал, что политикам необходимо принять более активные меры для поиска компромиссов и предотвращения эскалации событий, которые действительно могли привести к войне. Я смотрел в глаза депутатов-а их в зале в этот день было около 55 человек-и думал про себя:"А сможете ли вы ребята предотвратить войну и имеете ли вы на это рычаги и полномочия".

В перерыве сессии несколько депутатов выразили мне благодарность и сказали мне, что мне "пора идти в политику и баллотироваться в депутаты". Я грустно рассмеялся и сказал, что "все те, кто желает меня видеть депутатом, потом пожалеют об этом, т.к. я имею слишком буйный и прямой характер и поэтому предпочитаю оставаться журналистом и в этом качестве по мере возможности влиять на процессы" . Придя домой, я сказал отцу Бочия/ он погиб 20 февраля 1993 года в Сухуми во время авиабомбардировки жилого квартала и нашего дома по улице Эшба./ :"Отец,вскоре может начаться война и поэтому прошу переведи свой автомобильный бизнес из Сухуми в Украину, в Донецк, где у тебя немало друзей,". Такие же советы я дал нескольким соседям-бизнесменам, но ни о отец, ни соседи не поверили этому и сказали, что "Тенго начитался с детства журналов о войне в Северной Ирландии и ему мерещится война и здесь"...

Возможности для предотвращения войны в 1992 году были и у руководства Грузии, и у абхазской стороны, и,конечно, у Москвы.. В июле 1992 года из Тбилиси в Сухуми с важной мирной миссией прибыл известный и влиятельный общественный деятель Солико Хабеишвили. Он имел большой вес как в руководстве Грузии, так и в Москве, он пользовался авторитетом среди многих абхазских политиков. Солико провел в Сухуми встречи с несколькими абхазскими и грузинскими политиками и составил определенный мирный план по предотвращению войны и поиску компромиссов.В один июльский вечер 1992 года я оказался среди нескольких высокопоставленных абхазских и грузинских политиков, которые в доме одного из них в Сухуми вместе с Хабеишвили обсуждали возможности смягчения напряженности и предотвращения серьезного противостояния. Солико спросил и о моем мнении о том, как можно предотвратить ухудшение ситуации и как можно добиться стабильности в Абхазии . Я кратко сказал о своем мнении, в том числе и о том, что если руководство Грузии в ближайшее время не заявит о том, что оно рассмотрит вопрос о вступлении в СНГ, то между Москвой и Тбилиси не будет нормальных отношений и это может привести к серьезному противостоянию, сказал о том, что для вступления Грузии в СНГ Москва активно использует абхазский фактор. Это был конец июля 1992 года...

Я всем говорил тогда о словах, сказанные Владиславом Ардзинба 6 января 1992 года в коридоре здания ВС Абхазии. Тот день был тяжелым для Грузии-для кого-то радостным, для многих печальным:6 января тогдашний президент страны Звиад Гамсахурдиа после двухнедельных вооруженных столкновений своих противников и сторонников покинул Грузию. По совпадению обстоятельств в тот же день в Сухуми состоялась заранее назначенная на этот день сессия ВС Абхазии, на которой Ардзинба вновь был избран председателем ВС, а его первым заместителем стал Тамаз Надарейшвили. Это произошло по предварительно достигнутому до этого согласованию грузинской и абхазской сторон. Так вот, в тот день, 6 января, я и мои коллеги -журналисты заметили, что Владислав Ардзинба в хорошем расположении духа быстро ходил по коридору вместе со своим охранником. Я его спросил "А чему Вы радуетесь, чем объяснить Ваше хорошее настроение" и он ответил быстро :"Как, вы что не понимаете- Звиад бежал из Грузии, вскоре Шеварднадзе вернется из Москвы в Тбилиси, потом Грузия вступит в СНГ и между Тбилиси и Сухуми тоже будет меньше проблем". А на мой уточняющий вопрос "А если Грузия не вступит в СНГ, ведь эта идея непопулярна в грузинском обществе" Ардзинба ответил прямо:"Если Грузия не вступит в СНГ, тогда у Тбилиси будут серьезные проблемы везде". А эти слова Ардзинба были отражением и эхом мнения Кремля и поэтому надо было обратить внимание на эти слова, но....

Но тогда грузинское общественное мнение, ни сам Шеварднадзе /он вернулся в страну 7 марта 1992 года и стал председателем Госсовета Грузии/ и слышать не хотели о вступлении в СНГ. Хотя отдельные грузинские политики и журналисты понимали, что другого выхода у Грузии тогда не было, но эта вынужденная идея была непопулярна в стране и все кто ратовал за это, объявлялись чуть ли не врагами.

Невступление Грузии в СНГ -а уже шел август 1992 года-все больше и больше злило Москву. Ведь кроме Грузии все бывшие союзные республики в той или иной форме стали членами СНГ/ три республики Балтии не в счет- они по договоренностям между США и СССР с 1991-92 года попали под опеку Запада-прим./, поэтому конфликт между Россией и Грузией назревал. Он получил окраску грузино-абхазского противостояния, хотя по мнению политиков и экспертов, реально это была война между РФ и Грузией.
4 августа 1992 года Владислав Ардзинба провел пресс-конференцию в Сухуми, последнюю пресс-конференцию до начала войны. Пресс-конференция транслировалась по Абхазскому ТВ. Я посоветовал ему уйти с политики и вернуться в науку, полагая, что этим вопросом-советом я обращу внимание всех на то, что назревает конфликт. Его ответил был примерно такой:"Тенгиз, вы слишком многого хотите, не мечтайте об этом, рано мне уходить из политики, я еще не все сделал как политик".

Вместо того, чтобы договариваться с Москвой и параллельно с абхазским руководством, Шеварднадзе тогда решил договориться только с Ардзинба. И тогда, и потом Шеварднадзе говорил, что "ввод подразделений грузинской полиции и гвардии в Абхазию был согласован с Владиславом Ардзинба". Шеварднадзе много раз говорил о том, что " за несколько дней до 14 августа 1992 года состоялся его телефонный разговор с господином Ардзинба и мы договорились, что подразделения ВС Грузии разместятся на территории автономной республики и вместе с членами абхазской гвардии будут охранять железнодорожную магистраль в Абхазии, т.к. с января до августа 1992 г. в разных районах автономии совершались нападения на эшелоны, следовавшие из РФ в Восточную Грузию и Армению, совершались взрывы на участках магистрали". По его словам, "к сожалению, в первый же день ввода войск - 14 августа - в Очамчирском районе произошла перестрелка между абхазскими и грузинскими подразделениями". Он считает "своей ошибкой то, что 14-15 августа 1992 г. сразу лично не вылетел в Сухуми после первых столкновений между грузинскими и абхазскими военными подразделениями". "Я должен был вылететь в Сухуми для встреч с абхазским руководством для предотвращения дальнейших столкновений, но я не смог оставить Тбилиси, где была напряженная политическая ситуация и поэтому 15-16 августа 1992 г. я направил в Сухуми руководителей правительства Грузии, но конфликт остановить не удалось", - говорил и говорит Шеварднадзе. Но эти его ошибки слишком дорого обошлись Грузии.

Тогда, 14 августа 1992 года, один из из самых информированных абхазских деятелей, близких к Ардзинба, в беседе со мной подтвердил, что "11 августа 1992 года состоялся телефонный разговор между Шеварднадзе и Ардзинба, в ходе которого они согласовали вопрос ввода в Абхазию ряда подразделений грузинских войск, которые вместе с абхазской гвардией должны были обеспечить охрану магистралей ". Но по его словам, "что -то в этих договоренностях не сработало".

Через 10 лет после начала войны -в 2002 году-один из ближайших соратников и родственников В.Ардзинба Анри Джергения (в 1992 году он был прокурором Абхазской автономной республики) публично -в абхазской прессе - заявил, что за пару дней до 14 августа 1992 года он звонил в Тбилиси и предлагал Э.Шеварднадзе отложить ввод войск на более поздний срок. Элементарный вывод – раз Джергения предлагал отложить ввод войск, значит, он и его шеф, естественно, знали о вводе и была договоренность.

А почему же тогда 14 августа в Очамчирском и Гульрипшском районах началась стрельба между абхазскими и грузинскими подразделениями? Существуют несколько версий происшедшего. Согласно одной из самых достоверных, Ардзинба, имея поддержку из Кремля, дал согласие Эдуарду Шеварднадзе и заманил грузинские части в Абхазию, затем заявил о "грузинской агрессии". А почему же Шеварднадзе клюнул на это или "белый лис " имел какие-то обязательства перед Кремлем? Тоже есть несколько версий, согласно одной из которых, он имел добро властей РФ на ввод грузинских войск в Абхазский регион. Но Кремль, видимо, пообещал помощь обеим сторонам...Чего же тогда добивалась Москва?

Как признавали тогдашние высшие политические и военные деятели РФ, вопрос ставился о том, чтобы Грузия вступила в СНГ, а Тбилиси не соглашался на это. А для России это было крайне важно - так как все бывшие республики СССР, кроме Грузии (страны Балтии не в счет, так как в результате передела мира они оказались за пределами СНГ, и РФ с этим смирилась) уже вступили в СНГ. Москва хотела вынудить Грузию вступить в СНГ, а руководители Грузии в первой половине 1992 года неоднократно заявляли, что Грузия не собирается вступать в Содружество.

Тогда ни Шеварднадзе, ни другие высокопоставленные или известные грузинские политики не смогли предотвратить развязывание вооруженного конфликта в Абхазии, не смогли или не захотели открыто объяснить грузинскому обществу, что ждало тогда страну в случае прямого вооруженного противостояния с Россией. Хочу отметить, что я и некоторые мои коллеги открыто спорили с Эдуардом Амвросиевичем и в 1992-93 гг, когда он приезжал в Сухуми из-за того, что чувствовали недостаточность шагов руководства Грузии по предотвращению трагедии 1992-1993 годов и шагов с целью возможного прекращения военных действий, т.к. у Грузии не было и не могло быть тогда длительных ресурсов для вооруженного противостояния с РФ, а Запад тогда не очень интересовался этой проблемой и ограничивался формальными резолюциями ООН в поддержку территориальной целостности Грузии. В 1992 -1993 годах и в последующие годы я и несколько моих коллег много раз предлагали Эдуарду Шеварднадзе идеи и предложения по налаживанию диалога с абхазами, по нормализации отношений с Россией. Он внимательно слушал их, но реально редко прислушивался к этим предложениям – не только к моим, но и к советам других. Но беда была не только в том, что Эдуард Шеварднадзе не прислушивался к этим идеям, но в том, что и значительная часть политических деятелей Грузии не имели и в большинстве своем до сих пор не имеют реального плана и программы мирного объединения страны, хотя и тогда были и сейчас есть реальные шансы для объединения Грузии . Уверен в том, что Грузия обязательно объединится и это произойдет мирно, хотя никто точно не может сказать, когда именно это произойдет. А прошло то уже 20 лет и хотелось бы, чтобы решение этого глобального вопроса не откладывалось на плечи новых поколений политиков и общественных деятелей.

Сухуми, январь 1992 года. Зал заседаний Верховного Совета Абхазской автономной республики, идет сессия. Тенгиз Пачкория- справа, крайний слева - находившийся тогда в Сухуми британский журналист Брюс Кларк ​