Итоги года: думая о будущем

Каким был этот год, ответить на этот вопрос можно по-разному. Нервным - несомненно, богатым на события - да, более чем, трагичным – в какой-то мере, и все же, мне кажется, что главным в этом году было то, что это был год открытия новых возможностей, некая прелюдия к будущему мира. Мы как то привыкли к тому, что двадцать первый век начался 11 сентября 2001 года с атакой на ВТЦ, но сегодня данное утверждение кажется не столь бесспорным. Речь идет о содержании, скорее всего в сентябре 2001 года закончился век двадцатый, а вот настоящее начало нового века вполне можно отнести к уходящему году. За десять лет, прошедших после 2001 года социальные сети и мобильный интернет настолько изменили мир, что стало очевидно - мы все становимся активными участниками переформатирования мира, и этот фактор может оказаться решающим в будущем, однако вернемся к событиям прошедшего года.

Думаю, в рамках данного материала нет смысла повторять описание событий минувшего года. Гигабайты памяти в виртуальном пространстве надежно сохранили для нас и сами события, и дискуссии вокруг них. Гораздо интереснее сформулировать и попытаться ответить на главные вопросы грузинской политики, коих ровно два - первый, продолжится ли в Грузии процесс вестернизации после 2012 года и второй, будет ли Михаил Саакашвили премьер-министром Грузии. На самом деле, миной замедленного действия для Грузии стала новая Конституция, если бы год назад был принят проект Конституции Левана Рамишвили, мы бы избежали очень многих политических потрясений. Но так как история не терпит сослагательного наклонения, сегодня уже нет смысла говорить об этом подробно. Венецианская комиссия и желание идти по пути наименьшего сопротивления сделали свое дело.

Фигура Михаила Саакашвили в истории Грузии масштабна и вместе с тем достаточно трагична. Мы привыкли обращать внимание на внешние факторы, его сторонники на энергичность и эффективность реализации планов, а противники, на импульсивность и непредсказуемость. Но, давайте скажем честно, Саакашвили получил в наследство совковую страну, сам будучи продуктом данной страны. Общество требовало перемен, не понимая, насколько болезненны будут эти перемены. В то же время, Саакашвили и его команда прекрасно зная теорию реформ и мечтая о вестернизации, постоянно сталкивались с сопротивлением общества извне, и самих себя внутри. Спустя восемь лет постоянного поиска и ошибок со всей неизбежностью встал вопрос – удастся ли преодолеть советское прошлое и действительно сесть в последний вагон уходящего поезда западной цивилизации.

Понятно, что Грузия не является сферическим конем, геополитическое положение, вечная награда и проклятие Грузии диктует свои условия игры акторов как внутри страны, так и за рубежом. Рассматривая события в Грузии постоянно необходимо иметь в виду три фактора – действия внешних игроков, борьба за власть амбициозных личностей на грузинском политическом поле и борьба внутри самой властной команды. Причем, колода карт там тасуется настолько причудливо, что сложно предсказать в каком лагере и с кем окажется та или иная фигура. Политическая борьба в Грузии все еще остается грызней бульдогов под ковром, о которой обыватель может судить только по периодически появляющимся внешним проявлениям, и с этим обстоятельством необходимо считаться.

2011 год имел две точки бифуркации – первая, попытка дестабилизации ситуации в стране в мае и приход в политику миллиардера Бидзины Иванишвили в сентябре. Для того, чтобы понять суть того или иного явления. Необходимо попытаться ответить на вопрос – кому это выгодно. Итак, события мая 2011 года. Данные события были ничем иным, как широко анонсированной попыткой дестабилизации страны. Уже с конца 2010 года откровенная пятая колонна начала вести разговоры о том, что покончит с режимом Саакашвили не позже весны будущего года. Участвовали в этом процессе политики, напрямую ангажированные Кремлем. И Нино Бурджанадзе, и Зураб Ногайдели откровенно позировали перед телекамерами вместе с национальным лидером России, давая обществу понять, кто именно стоит за ними. Ираклий Окруашвили и другие лидеры грузинской партии не позировали вместе с Владимиром Путиным, однако, свою пророссийскую ориентацию не скрывали, и даже активно афишировали. В двух словах о том, как развивались события, не сумев вывести на улицы достаточное количество народа, пятая колонна готовилась к грандиозной провокации ко дню независимости Грузии. Вначале локомотивом событий выступила «Грузинская партия», анонсировав возвращение своего лидера Ираклия Окруашвили, однако после того, как железный Ираклий отказался приезжать, вбив тем самым последний гвоздь в гроб своей политической карьеры, инициативу перехватила Нино Бурджанадзе, все это время ревностно наблюдавшая за конкурентами. Провокация удалась, причем удалась на славу, несколько сотен митингующих, пытающихся сорвать парад ко дню независимости, не оставили властям другого выхода, кроме жестких действий по разгону демонстрантов. Для того, чтобы у читателей было представление о чем идет речь, предлагаю представить себе, как действовали бы власти, если бы кто то попытался подобным образом сорвать парад 9 мая на Красной площади или празднование дня взятия Бастилии на Елисейских полях. Итог, трое погибших, один из которых полицейский, и обошедшие весь мир кадры избитых, связанных людей на проспекте Руставели.

Кому из внешних акторов была выгодна дестабилизация в Грузии вопрос риторический. Гораздо интереснее действия внутри страны. Организатор и главный виновник трагедии, на чьей совести кровь погибших и избитых людей, Нино Бурджанадзе, стала абсолютно нерукопожатой фигурой, но так и не понесла уголовного наказания. Ее муж, Бадри Бицадзе находится в международном розыске по обвинению в создании незаконного вооруженного формирования, но по конкретному эпизоду в связи с трагедией в ночь на 26 мая никаких обвинений ему не было предъявлено. Остальные организаторы и активные участники митинга отделались административными наказаниями. Со стороны властей наказано несколько полицейских чинов за превышение служебных полномочий. Возможно, все это связано с несовершенством нашего уголовного законодательства, но ведь во всех странах организация массовых беспорядков, повлекшая за собой гибель людей, считается особо тяжким преступлением. Честно говоря, не могу понять, почему наша страна является исключением.

Другой точкой отсчета, несомненно, является приход в политическую жизнь Грузии фигуры Бидзины Иванишвили. Еще несколько лет назад, теоретически обсуждая возможность прихода Иванишвили в политику, подавляющее большинство экспертов приходило к выводу, что в политику он не пойдет, а если пойдет, то одержит оглушительную победу. Жизнь показала несостоятельность всех этих рассуждений, почти по Гете – суха теория мой друг, а древо жизни вечно зеленеет. Действительно в конце сентября 2011 года в сторону Иванишвили склонялось около шестидесяти процентов населения Грузии, причем как тех, кто недоволен властями, а таких, как вы сами понимаете немало, так и тех, кто просто хочет перемен. Но первые же публичные выступления Иванишвили показали, что успешный предприниматель и меценат, это одно, а вот политик, это совсем другое. У Иванишвили оказалось две слабые точки: первая, то обстоятельство, что он сделал состояние в России, что не могло не вызвать вопросов о возможной зависимости Иванишвили от Кремля, и второе, то, что кадровый состав грузинских политических фигур крайне ограничен, и вокруг него с неизбежностью начали группироваться люди, давно дискредитировавшие себя в политике. Несмотря на попытки нейтрализовать свои слабые стороны, как политика, сегодня уже можно с остаточным основанием сказать, что Иванишвили это не совсем удалось. Мощная пиар-кампания о его связях с Кремлем дискредитировала Иванишвили в глазах значительной части электората. К слову сказать, он и сам невольно подыграл оппонентам, сегодня мало кто помнит его слова о неслыханной агрессии России против Грузии и оккупированных территориях, но прекрасно помнят тот факт, что он возложил ответственность за августовскую войну 2008 года лично на Михаила Саакашвили. Ну а по второму пункту, несмотря на фильтр и решительное отмежевание от фигур типа Нино Бурджанадзе и Эроси Кицмаришвили, вокруг Иванишвили стали группироваться люди, чьи имена связаны с периодом Эдуарда Шеварднадзе, что также не способствует росту его электоральной популярности.

Сегодня Иванишвили серьезно и обстоятельно готовится к выборам, команда, в костяк которой составили республиканцы и свободные демократы Ираклия Аласания, выглядит достаточно солидной. В бывшем доме журналистов, ставшем предвыборным штабом Бидзины Иванишвили, работают группы экспертов над программой, которая будет представлена избирателям. По оценке Кахи Бендукидзе, при максимальной мобилизации ресурсов команда Иванишвили может получить более тридцати процентов голосов в новом парламенте. От себя добавлю, что может получить и больше, в том случае если ей «помогут» власти страны, переусердствовав в агрессивном пиаре. Так или иначе, факт оживления политического поля Грузии можно считать позитивным явлением, это с одной стороны мобилизует власти, а с другой заставит активизироваться весь оппозиционный сектор, в том числе и перманентно спящих христианских демократов.

Говоря о команде власти, сегодня практически все, как минимум на словах, согласны с тем, что Михаилу Саакашвили не следует выдвигать свою кандидатуру на должность премьер-министра Грузии. Естественно нынешний президент находится в активном политическом возрасте, и говорить о его уходе из политики было бы неправильно. Один из вариантов, пост спикера парламента, вполне подходящий для председателя партии. На мой взгляд, очень хорошим вариантом был бы пост председателя Верховного суда с проведением судебной реформы. Такая фигура, как Михаил Саакашвили, могла бы обеспечить полную независимость суда от политической власти, а это первостепенная задача для Грузии. Крайне интересно также, кто будет противостоять кандидату от оппозиции Ираклию Аласания в борьбе за пост президента страны. Хотя президент уже не будет являться первым лицом в государстве, значение этого поста все же не стоит преуменьшать. Аналитики видят два реальных кандидата на этот пост, нынешнего председателя парламента Давида Бакрадзе и мэра Тбилиси Гиги Угулава. На мой взгляд, фигура Угулава посильнее Бакрадзе, тем более, что борьба предстоит жаркая. Ну и наконец, о первом лице государства, практически все, в том числе и многие из оппозиции, склоняются к тому, что идеальной кандидатурой на пост премьер-министра мог бы быть нынешний министр внутренних дел Грузии Вано Мерабишвили, однако, не следует сбрасывать со счетов и министра юстиции Зураба Адеишвили, несмотря на упорно циркулирующие в обществе слухи о его болезни. Так или иначе, правящая партия уже не менее пяти месяцев находится в предвыборном режиме, и следующий год, будет, несомненно, решающим.

Ну и наконец, подводя итоги минувшего года, нельзя обойти вниманием процессы, которые происходили на оккупированных территориях. Два момента, на которые следует обратить внимание – результаты прошедших выборов де факто глав исполнительной власти в Абхазии и Цхинвальском регионе показали рост гражданского самосознания жителей оккупированных территорий и резкое падение авторитета российской власти в данных регионах. Люди недовольны, недовольны как правящей элитой, так и политикой Российской Федерации, и это несмотря на тотальную экономическую зависимость от Кремля. Выборы в Абхазии с победой самого нежелательного кандидата для Москвы, были логическим продолжением спора вокруг селения Аигба, обеспокоенности людей возможностью продажи земли и объектов собственности российским компаниям, и церковным расколом, завершившимся провозглашением «автокефалии абхазской церкви». Политический кризис в Цхинвали показал ограниченность возможностей Кремля влиять на процессы в оккупированном регионе и продемонстрировал нежелание людей быть марионетками мафиозных структур, занятых дележом денег выделенных из российского бюджета, как в Цхинвали, так и в Москве. Сам по себе рост активности гражданского общества на оккупированных территориях, несомненно, является позитивным моментом, способным повлиять на решение вопросов связанных с деоккупацией и нормализации отношений между центром и регионами. Конечно, у меня нет иллюзий, что это может произойти завтра, это долгий и тяжелый процесс. В решении подобных конфликтов необходима мудрость и понимание интересов всех сторон.

Конечно, это далеко не все события, запомнившиеся в минувшем году. К сожалению, формат данного материала не позволяет подробно остановиться на всех, но главное то, что минувший год создал хорошие перспективы для будущего. 2012 год во многих отношениях будет решающим для Грузии. От того, как пройдут парламентские, а возможно и президентские выборы, зависит судьба страны. Именно в этом году необходимо заложить фундамент на долгие годы вперед. Нам необходимо выйти из порочного круга переворотов и революций, каждая из которых заканчивается неизбежным переделом собственности со всеми вытекающими из этого последствиями. Будучи неисправимым оптимистом, я все-таки верю в то, что стране удастся избежать тяжелых потрясений и твердо встать на путь развития демократии и построения гражданского общества. Только максимальная демократия является гарантией стабильности и решения всех вопросов, в том числе и вопроса по оккупированным территориям. У Грузии есть исторический шанс, большинство стран Запада хотели бы видеть Грузию демократическим государством, и не использовать данный шанс было бы преступлением перед следующими поколениями. Говорю это без ложной патетики, просто так оно и есть, важно чтобы мы все осознали это.