Кризис среднего возраста

То, что судьбы стран часто очень похожи на судьбы людей было замечено еще древними. То, что сегодня происходит с Грузией, очень похоже на кризис среднего возраста. Это то самое состояние, когда мужчина понимает, либо он должен радикально изменить свою жизнь, либо довольствоваться тем уровнем, пусть даже и растущим, которого достиг в первой половине жизни.

Постараюсь пояснить свою мысль, после развала Союза положение Грузии мало чем отличалось от положения других бывших союзных республиках. В конечном итоге не одна Грузия прошла через гражданскую войну, потерю территорий, кровь и слезы беженцев, развал экономики, и многое, многое другое. Со временем все утряслось, правда, не удалось, пока не удалось, вернуть Абхазию и Южную Осетию, но за последние годы даже недруги не могут не признать мощный рывок в экономике (и это в отсутствии сырьевых ресурсов), прогресс, пусть и не такой, какой бы хотелось, в развитии институтов гражданского общества, развитие инфраструктуры и главное, появление в грузинском обществе оптимизма и надежды на лучшую жизнь.

Сразу после революции роз Михаил Саакашвили часто говорил о важности урегулирования отношений с Россией. Это было естественно и понятно, северный сосед, являлся не просто жизненно важным источником импорта энергоносителей, в конечном итоге вся Европа сегодня в таком же положении. Для Грузии Россия представляла собой едва ли не единственный рынок сбыта сельскохозяйственных товаров. Учитывая традиционные связи России и Грузии, количество наших соотечественников живущих в северной стране, казалось бы, почему бы грузинскому обществу не избрать кажущийся таким естественным вектор ориентации на Москву, спокойно развивать экономику, привлекая российские инвестиции и надеяться, на получение «милости с барского плеча» в виде возвращения Абхазии и Южной Осетии. Однако Грузия выбрала кардинально иной путь – путь интеграции в Североатлантический альянс и Европейский союз. Предвижу возражения скептиков, считающих, что данная ориентация результат политического бекграунда команды Михаила Саакашвили. Но это совсем не так. Желание Грузии войти в Североатлантический альянс и тем самым окончательно освободиться от цепких объятий северного соседа представляет собой осознанный выбор всего грузинского общества. Причем этот выбор продиктован не рационализмом правящей элиты, а ментальным состоянием общества, которому кроме гарантии сытости необходимы и гарантии свободы.

То, что произошло 2-3 апреля в Бухаресте было ожидаемым разочарованием. Конечно, мы знали, что получить МАП на этот раз, скорее всего не удастся, но, не пытаться получить его, было бы еще более неправильно. В конечном итоге нам необходимо понять, что вступление нашей страны в НАТО зависит не от России или членов НАТО, а, прежде всего от нас.

Начнем с урегулирования отношений с Кремлем. Нежелание России отпускать Грузию со своей геополитической орбиты естественно и понятно. Абсолютно ясно, что Россия предпримет все возможные и невозможные меры, чтобы не допустить членства Грузии, и к этому надо быть готовыми. Как бы мы не относились к современной России, следует признать, что политика Грузии на протяжении последних лет во взаимоотношениях с северным соседом напоминала действия слона в посудной лавке. Вместо продуманной стратегии долгого и мучительного поиска компромисса была избрана эмоционально-истеричная линия полного разрыва отношений здесь и сейчас. Возможно, это было сделано для того, чтобы показать нашим будущим партнерам по Североатлантическому блоку решимость и необратимость выбора Грузии. Однако, сегодня абсолютно очевидно, что данная тактика себя не оправдала. Напротив, мы получили результат жесткого противостояния нашим планам, результат которого можно и нужно было избежать. Хотя можно было бы? Старая истина – страна это люди населяющие ее. При нашей эмоциональности и максимализме, наверное, мы не могли поступить иначе, но так это или нет, сегодня мы стоим перед острой необходимостью убедить Россию в том, что членство Грузии в НАТО, не только неизбежно, но, и представляется единственно приемлемым для нее вариантом. В противном случае, Грузия рискует превратиться в кровоточащую рану на южных границах России и постоянный источник нестабильности на Кавказе.

Отдельный вопрос о взаимоотношениях со странами Североатлантического альянса. Многие сегодня в Грузии обижены и не понимают, как это может быть – мы к ним всей душой, а они не хотят пожертвовать даже малой толикой своих интересов. Опасная и неправильная позиция. Давайте зададимся вопросом – что сегодня Грузия может предложить НАТО. Да практически ничего, кроме желания быть в альянсе и положительной динамики развития. Так что не стоит обижаться на тех членов Североатлантического альянса, которые по своим меркантильным соображениям не захотели поддержать вступление Грузии. То, что сегодня, Франция или Германия не готовы рискнуть даже малой толикой своего благополучия ради перспективы обеспечения гарантий безопасности грузинской демократии, факт может быть и прискорбный, но логичный. Нам, всему грузинскому обществу необходимо осознать, что для того, чтобы вступить в Североатлантический блок недостаточно одного желания, необходимо работать над приближением к стандартам НАТО, причем не только в военной сфере, но и в сфере развития институтов гражданского общества. Решимость и радикализм хороши только тогда, когда они имеют достаточный фундамент для реализации, а требовать поступаться своими интересами в нашу пользу, по меньшей мере, непростительная наивность.

И, наконец, главное, у Грузии есть свои собственные национальные интересы, защита которых является приоритетным. И если сегодня, нам ради вступления в НАТО будет предложено отказаться от Абхазии и Южной Осетии, соглашаться на это никак нельзя. Не только Грузия должна быть готовой к вступлению в НАТО, но и НАТО должно быть готово принять Грузию, причем принять такой, какая она есть. И не суть важно, когда мы получим МАП, сегодня, в декабре или через 2 года. Гораздо важнее, получив МАП точно знать, что это не одолжение, а естественное процесс возвращения Грузии домой, в семью европейских народов, возвращения достойного, без лишних оговорок и вопросов, возвращения, как результат тяжелой работы, прежде всего над собой. Это единственный путь преодоления пресловутого кризиса среднего возраста, в котором неожиданно для себя оказалась моя немного инфантильная страна.