Не подведенные итоги Кавказской войны и Олимпиада-2014 в Сочи

Кавказская война 1818-1864 годов с равным ожесточением шла и на Северо-Восточном, и Северо-Западном Кавказе. На Северо-Восточном Кавказе она обрела формы «кавказского мюридизма», опираясь на радикальную интерпретацию концепции «джихада», или «газавата» (священной войны правоверных против неверных), и формально закончилась в 1859 г. в связи с пленением легендарного дагестанского имама Шамиля. Однако на Северо-Западном Кавказе, населенном преимущественно многочисленными адыгскими племенами, сопротивление горцев не носило характера «газавата», а базировалось, в основном, на связях этнической солидарности. Принято считать, что Кавказская война была завершена именно на Северо-Западном Кавказе, а ее последний выстрел прозвучал 21 мая 1864 г. на территории нынешней Красной Поляны (Краснодарский край), где планируется проведение Олимпийских игр 2014 года.

В то время Северо-Западный был населен, главным образом, адыгскими племенами и близкими к ним абазинами и абхазами. Итогом Кавказской войны и последовавшего «мухаджирства» (эмиграции) северокавказцев, прежде всего адыгов (преимущественно в Турцию), стало резкое сокращение в регионе численности всего адыгского суперэтноса, а также практическое исчезновение здесь некоторых адыгских субэтнических групп - абадзехов, бжедугов, натухайцев, убыхов и др. Убыхи жили между реками Шахе и Хамыш, Шапсухо и Мдзымта, Псезуапсе и Саше. На западе они граничили с землями натухайцев, на северо-западе - с шапсугами, на севере - с абадзехами, на юге и юго-востоке - с абхазами1. Иными словами, убыхи заселяли территорию, на которой планируется проведение Олимпийских игр 2014 года .

Развал Советского Союза привел к этнизации общественно-политической жизни на части территории РФ. Особенно это характерно для северокавказских республик, в том числе Северо-Западного Кавказа. Здесь в конце 80-х – начале 90-х гг. стали возникать многочисленные политические партии и общественные организации, большая часть которых образована по этническому признаку. Среди них - «Адыгэ Хасэ» (Адыгея), «Адыгский национальный конгресс» и «Конгресс кабардинского народа» (Кабардино-Балкария), филиал «Адыгского национального конгресса» (Карачаево-Черкесия), «Хасэ шапсугского народа» (Краснодарский край) и др. Одновременно влиятельными политическими субъектами постепенно становились религиозные и культурно-просветительские организации. В последние годы здесь сформировались радикальные мусульманские структуры – так называемые «молодежные джамааты», представляющие собой, по сути, сетевые структуры террористического движения, прикрывающегося исламом.

Родственные адыгские народы (адыгейцы, кабардинцы, черкесы, шапсуги) и близкие к ним абазины и абхазы оказались разобщенными административными границами субъектов Российской Федерации (Адыгея, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия, Краснодарский край) и межгосударственной границей (Абхазия). В начале 90-х годов это привело к реанимированию идеолого-политического конструкта «Великой Черкесии», подразумевающей территориально-политическое единение всех адыгов Северо-Западного Кавказа. Одновременно в результате мухаджирства за рубежом образовалась влиятельная диаспора адыгов. В 1992 г. на этой основе была создана «Международная Черкесская Ассоциация» (МЧА), поставившая в качестве основных целей активное возвращение на историческую родину зарубежных соотечественников, а также сохранение языка, культуры, обычаев, традиций народа, поддержание связей с зарубежными адыгами.

Этноэтатизм всегда создает собственную идеологию, обосновывающую властные притязания групп, взявших его на вооружение. С конца 80-х гг. ХХ в. стали появляться огромные пласты псевдонаучных «исследований», выдвигающих идеи «возрожденчества», обретения «корней», восхождения к истокам. Их инициаторами выступали и выступают идеологи и практики различных этнонациональных и исламистских движений Северного Кавказа. В результате сегодня мы являемся свидетелями вовсе не мифического, но реального возрождения абречества, а также непотистских (родственно-кумовских) связей, различного рода ограничений для «не своего» по крови бизнеса, требований депортации со «своей земли» чужаков, образования «исламского халифата» и т.д.

В конце 80-х – начале 90-х гг. националистические идеи усилиями, прежде всего, «коренных» ученых национальных республик Северного Кавказа были закреплены в материалах научных конференций, семинаров, круглых столов по различным региональным проблемам. Именно тогда зародились различные северокавказские мифы, были внедрены антинаучные (и антироссийские) термины «русско-кавказская война», «геноцид северокавказских народов» и т.п. Одновременно эти темы были актуализированы средствами массовой информации. В этот же период националистические идеи из научных изданий и СМИ плавно перекочевали в школьные учебники по истории практически всех республик. Так, в изданных несколько лет назад в Республике Адыгея учебниках истории для 5-9 классов просматривается ярый «адыгоцентризм», нежелание считаться с традиционной полиэтничностью, с историей региона. Название серии учебников, по мнению экспертов, маскирует очевидную подмену «истории Адыгеи» историей адыгейцев и их возвеличиваемых предков. Аналогичные издания имеются и в других республиках Северного Кавказа.

В результате возникают новые, идеологически все более агрессивные националистические организации, среди которых особо следует отметить «Черкесский конгресс», учрежденный несколько лет назад в Адыгее. Заявленная цель Конгресса - содействие развитию национальных обычаев, поддержка членов движения, возрождение культуры адыгов. Однако реальные дела не очень соответствуют этим внешне благозвучным и благородным задачам.

Особенно активизировалась деятельность Конгресса в 2006 году, когда активно обсуждался вопрос об укрупнении Краснодарского края за счет вхождения в его состав Адыгеи. Неуклюже поставленный федеральным центром вопрос об объединении Адыгеи и Краснодарского края привел к радикализации адыгейского национального движения, в частности, к усилению влияния того же «Черкесского конгресса». Сегодня это движение мобилизует националистически настроенные силы, выдвигающие лозунги сохранения за Адыгеей статуса республики, признания «геноцида» адыгов в Кавказской войне, права на репатриацию диаспоры и возвращения территорий под эту репатриацию (так называемая «деколонизация» адыгских земель). Мобилизованы зарубежные черкесские организации, создан «Всемирный комитет солидарности с Республикой Адыгея», состоящий из граждан Израиля, Иордании, Турции, США, Канады и стран Евросоюза (руководитель – Харун Тхаухо, гражданин Израиля). Этот комитет организует за рубежом шумные информационные акции, плодит мифы об «имперской политике» России на Северном Кавказе, о подавлении государственности адыгов, самоопределившихся в рамках Республики Адыгея. Через диаспору осуществляется выход на международные структуры. Так, было отправлено обращение в Страсбург с просьбой поддержать право адыгов на самоопределение, получен и формальный ответ из Совета Европы.

В случае реализации «московского проекта» объединения Адыгеи и Краснодарского края представители Конгресса не исключают даже возможности развязывания на Северо-Западном Кавказе «войны». Из уст заместителя председателя «Черкесского Конгресса» Заура Дзеукожева не так давно прозвучала угроза: «…в Адыгее появятся и очень громко заявят о себе другие люди, которые уже активно действуют во многих других кавказских республиках и которые настроены не на компромисс, а на противостояние. Эти люди будут не говорить, а стрелять… назовем это национально-освободительным движением…» 2.

Сама организация («Черкесский конгресс») пока немногочисленна, но риторика лидеров становится более требовательной. Базируясь на территории Адыгеи, организация имеет свои отделения также в Кабардино-Балкарии и в Карачаево-Черкесии. Требование объединения этих трех республик в рамках политики «укрупнения регионов» – еще одно идеолого-пропагандистское клише лидеров «Черкесского конгресса».

Накануне и сразу после принятия Международным олимпийским комитетом решения о проведении Олимпиады-2014 в Сочи радикально-националистический «Черкесский конгресс» и родственные ей организации в унисон заговорили о невозможности реализации этого решения, шумно заявляя, что Олимпийские игры не могут проводиться на «костях» народа, подвергшегося «геноциду».

Кавказская война XIX века, действительно, носила ожесточенный характер, и обе стороны – русские и горцы – демонстрировали в ней храбрость, героизм, стойкость и отвагу. Много погибло в этой войне и русских, в том числе казаков, и адыгов, чеченцев, дагестанцев, представителей других горских народов. И хотя Кавказская война формально закончилась более 143-х лет назад, черта под ней, как видно, еще не подведена. Олимпийские игры, которые должны пройти в 2014 году на Кавказе, дают возможность сделать это. По примеру многих европейских стран, было бы правильным установить на территории Красной Поляны памятник убыхам и российским воинам, сложившим головы в Кавказской войне. Этот символический акт, несомненно, будет положительно встречен общественным мнением на Кавказе и ослабит позиции этнонационалистов.
____________________

1 Тхайцухов М. Об этнической карте Западного Кавказа и Черноморского побережья в 1830 г. // Новая Народная газета (КЧР). № 16. 1999. 24-30 ноября.

2 Интервью З.Дзеукожева аналитическому еженедельнику «Дело» // Черкесский Конгресс. № 3. 2006. март.