Оранжевая проблема двух Осетий

Запрет ввоза мандаринов в Россию через территорию непризнанной Южной Осетии и связанные с этим последние события на Транскавказской автомагистрали у Роккского тоннеля демонстрируют жесткое намерение российского руководства закрыть «этнические дыры» на своей госгранице. Меж тем, заявление Эдуарда Кокойты, сделанное по горячим следам последней мандариновой «диверсии против осетинского народа», позволяют говорить о завершении медового месяца в отношениях между Москвой и Цхинвали.

Для большинства наблюдателей инцидент на осетинском участке российско-грузинской дороги стал всего лишь одним из эпизодов противостояния двух стран. Почти никто не обратил внимания на том, что два года назад подобная ситуация сложилась и на абхазском участке российской границы. Тогдашний мандариновый кризис разразился сразу после выборов президента Абхазии. Победитель Сергей Багапш и ставленник Москвы Рауль Хаджимба, не признавший поражения, находились в конфронтации. С помощью мандариновой блокады, по всей видимости, Москва пыталась ускорить процесс поиска компромисса. Между тем, нынешнее меньшее по масштабу «осетинское» цитрусовое противостояние может оказаться гораздо значительнее по своим политическим последствиям, нежели прошлогоднее в Абхазии.

За полмесяца до Нового года на пограничном пропускном пункте «Нижний Зарамаг» были остановлены около 70 большегрузных автомашин, под завязку забитых мандаринами (всего якобы около тысячи тонн). Таможенники ссылались на распоряжения Россельхознадзора о запрете провоза на территорию России сельскохозяйственных продуктов из Грузии. Распоряжению этому уже почти год, но на данном участке границы оно всё это время почти не действовало.

ТранскАМ соединяет Южную и Северную Осетию. Здесь существует облегчённый, безвизовый режим, и южным осетинам, доставляющим продукты на северокавказские рынки, не требовалось объяснять, в каком саду выращены фрукты — в осетинском или грузинском. Российские пограничники и таможенники, получается, верили торговцам на слово. Одна беда — цитрусовые в Южной Осетии не растут. Вспомнили об этом на границе только 17 декабря прошлого года. Шлагбаум закрыли.

Водителям якобы намекали, что проезд будет открыт перед самым Новым годом. Когда этого не произошло, и мандарины уже начали замерзать, разъяренные дальнобойщики пошли на крайние меры — заблокировали ТранскАМ. Рассуждали они примерно так: «Мандарины куплены за огромные деньги, ещё несколько дней и не будет ни мандарин, ни денег. Чем расплачиваться с кредиторами? Бумагой с распоряжением Россельхознадзора?»

Декабрьская блокада продолжалась пять дней, закончившись полным поражением хозяев мандаринов. Правоохранительные органы Северной Осетии возбудили два уголовных дела, задержали трёх женщин. Машины с грузом вынуждены были повернуть обратно. Альтернативное правительство Южной Осетии взялось за скупку испорченных мандаринов, чем вызвало критику Цхинвали, усмотревшего в действиях соратников Дмитрия Санакоева пиар-акцию. Однако в целом инцидент на ТранскАМе официальные лица признали исчерпанным. Прошло около месяца, и кризисная ситуация повторилась вновь.

Очевидно, что мандариновый кризис может иметь очень серьёзные политические последствия, как минимум, для двух Осетий. Нанесён ощутимый удар по осетинскому бизнесу — осетин в пострадавшей колонне оказалось большинство. Однако ещё больше мандариновое противостояние ударит по идее интеграции двух Осетий. Фактически Москва дала понять, что в отношениях с южными осетинами она исходит из каких-то своих соображений, не имеющих ничего общего с проблемами самопровозглашённой республики. Более того, Москва послала чёткий сигнал о том, что режим пропуска на осетинском участке госграницы начинает ужесточаться. Заметим, что это одно из главных требований Грузии в рамках процесса вступления России в ВТО — «этнических дыр» на грузино-российской границе быть не должно.

И проблема здесь не в грузинской сельхозпродукции — крестьяне свои деньги за неё уже получили. Следующую партию мандаринов они продадут тем, кто повезёт их в Россию через Азербайджан. Получается, что наказанными Москвой остались «свои» — жители Южной Осетии с российскими паспортами. Эта самопровозглашенная республика вот уже 15 лет живёт в основном доходами от Транскавказской автомагистрали. Из-за тяжелейших военно-политических процессов 1989-92 годов в своем положении южные осетины практически отброшены к ситуации XVIII-XIX веков — источниками для существования им служат натуральное хозяйство, торговля и автомобильный транзит.

Российские пограничные службы перечеркнули два источника существования югоосетинской экономики. Вряд ли предприниматели из Цхинвали впредь будут уверенны, что смогут доказать российским таможенникам «негрузинское происхождение», например, провозимых яблок или груш. Непонятно вообще можно ли теперь рисковать, покупая большие партии скоропортящегося товара при постоянной опасности остаться у закрытого шлагбаума в обледеневшем ущелье.

Показательна позиция задействованных сторон в дни декабрьского мандаринового кризиса. Тбилиси и Цхинвали старались не комментировать ситуацию. Грузию блокада Южной Осетии российскими силовыми структурами полностью устраивает. Власти Южной Осетии, как создаётся впечатление, долгое время просто не знали, что говорить. Сейчас Эдуард Кокойты пытается, сохраняя лояльность Москве, сетовать на действия «отдельных сотрудников» российской погранслужбы, по вине которых де состоялась «диверсия» против народа двух Осетий. При этом он обещает «детально разобраться» с теми жителями Южной Осетии, которые принимали участие в блокировании автотрассы.

Меж тем, обвинить соотечественников, лишённых какой бы то ни было работы в республике, в попытке нарушить циркуляр «Россельхознадзора» — значит поставить под удар свою репутацию, как президента, вызвав недовольство общества. Но и перечить Москве цхинвальские власти тоже не привыкли. Да и не ожидали они такого поворота событий, поскольку первую половину декабря прошлого года фуры с мандаринами благополучно проходили через пункт пропуска «Нижний Зарамаг».

Основные комментарии — самые жёсткие — на протяжении всего кризиса поступали из Владикавказа. Смысл заявлений руководителей республики и правоохранительных органов сводился к тому, что виноваты во всём сами торговцы цитрусов: «Зачем ехали, если знали, что нельзя?» Москва поддерживала североосетинские власти репликами о том, как важно не допустить грузинские сельхозпродукты в РФ. В результате проблему решили как за счёт россиян, то есть жителей Южной Осетии с российскими паспортами.

Помнится, как в 1996 году в зале парламента Южной Осетии популярный в народе тогдашний депутат российской Госдумы Александр Дзасохов вызвал бурю недовольства своим предложением задуматься о вхождении республики в состав грузинской федерации. А ведь он хотел донести до соотечественников простую мысль: с «лежащей на боку» от множества проблем Грузией договориться на приемлемых для осетин условиях гораздо проще, чем с Грузией, крепнущей год от года политически и экономически. Тогда этим советом в Цхинвали не воспользовались, а теперь сегодня, получая поддержку Запада, Грузия всё больше становится похожа на страну, преодолевающую тяжелейший внутренний кризис. Это значит, что вскоре будет меняться и её международный статус, изменится и тактика в отношении территорий, объявивших о своей независимости от Тбилиси.

В свою очередь Россия не может не считаться с мнением международного сообщества, игнорируя объективное усиление грузинской стороны. Похоже, что вскоре заявления о включении Южной Осетии в состав России будут делать только политики типа Жириновского и Затулина, к эпатажу которых и так все привыкли. Политической реальностью станет постепенное взаимное отчуждение Москвы и Цхинвали. Ведь уже сегодня на фоне заявлений о сохранении дружественных взаимоотношений, у южных осетин начинают возникать проблемы с пересечением российской государственной границы.