Закавказская аномалия и джавахкский вопрос - миниимперии в новой реальности

О некоторых аспектах национальной политики СССР

Последние события, имевшие место в армянонаселенном городе Грузии Ахалкалаки - одном из городских центров Самцхе-Джавахетского края, явили собой лишь отдельное звено в более длинной цепи противоречий, опоясывающих губернию на протяжении 15 лет независимого развития грузинского государства. В течение данного хронологического отрезка региональные СМИ не перестают обращать внимание на ситуацию в этом крае; вопреки всем заверениям официального Тбилиси, обстановка в губернии остается стабильно напряженной. Приливы напряженности чередуются, как правило, отливными явлениями, однако в целом регион Самцхе-Джавахети объективно располагается в зоне повышенного притяжения разных интересов. В данном материале мы не будем анализировать их генезис, равно как и последние события, а постараемся акцентировать внимание на факте обращения общественно-политической инициативы "Интеграция, но не ассимиляция" к руководству Грузии на предмет предоставления отдельным армянонаселенным районам автономного статуса. Данное обращение имело место 23-24 сентября, в ходе состоявшейся в городе Ахалкалаки конференции "Статус Джавахка в государственной структуре Грузии", и фактически явилось ее итогом. Речь практически идет о создании на территории Грузии нового федерального субъекта. Это весьма важный аспект проблемы, который действительно достоин детального анализа.

+ автономизация всей страны?

"В Грузии будет только три автономии, - однозначно заявил в Ереване грузинский премьер-министр Зураб Ногаидели, уже на шестой день после упомянутого обращения. - Абхазская, Аджарская и Цхинвальская!". Несмотря на перспективный вектор его слов, данное утверждение базируется, по сути, на реалиях прошлого: именно таким было административное деление Грузинской ССР, с той лишь разницей, что нынешний "Цхинвальский регион" именовался тогда Юго-Осетинской автономной областью. Об этом стоит поговорить подробнее, ибо истоки напряженности в Самцхе-Джавахетии тесно связаны с национальной политикой СССР. Точнее, ее закавказскими проявлениями.

Советская Грузия занимала территорию 69,7 тысяч кв. км., что соответствовало всего 0,31% площади СССР. И тем не менее, был один фактор, который ставил эту республику в совершенно особое положение: фактор наличия автономий. На территории этой республики существовали три автономных образования - Абхазская АССР (площадь 8,6 тысяч кв.км.), Аджарская АССР (2,9 тысяч кв.км.) и Юго-Осетинская АО (3,9 тысяч кв. км.). Суммарная территория автономий в Грузии составляла 15,4 тысяч кв. км, или - 22% ее общей площади. Ни одна из союзных республик СССР за исключением РСФСР не могла сравниться с Грузией по этому показателю: отметим, что суммарная площадь всех 16 автономных республик Российской Федерации, включая огромную по размерам Якутскую АССР (3103,2 тысяч кв. км.) составляла 4701 тысяч кв.км., или 27% территории РСФСР. (В Советской России, разумеется, существовали также и 5 автономных областей и 10 автономных округов, однако этнический состав РСФСР - наиболее пестрый в мире, объективно предполагает иной контекст.)

Все три автономии Грузинской ССР были образованы почти одновременно, в период, когда национальной политикой в Советской России руководил Иосиф Сталин. Он же имел непосредственное влияние на логику образования социалистических автономий в советизированных республиках Кавказа. Раньше других (4 марта 1921г.) образовалась Абхазская АССР, которая только 16 декабря того же года вошла в состав новой Грузии. Формирование Аджарской АССР, как субъекта советской Грузии имело место 16 июня 1921 года, а Юго-Осетинской АО - 20 апреля 1922 года. В декабре 1922 года образовался СССР; Грузия вместе с советскими Арменией и Азербайджаном вошла в состав нового государства, как одна из трех составляющих Закавказской Советской Федеративной Социалистической Республики (ЗСФСР). Ее административные границы остались при этом неизменными.

Объективно, Грузинская ССР была очерченной синим мягким карандашом Иосифа Сталина советской миниимперией. Именно этим обстоятельством и объясняется наличие на малой площади сразу трех автономных образований. Однако, если следовать логике образования советских автономий, то на территории Грузии непременно должна была существовать еще одна автономия - Армянская. Фактор компактного проживания на территории, в частности, Ахалкалакского и Богдановского (ныне - Ниноцминдовского) районов 200-тысячного армянского населения, составляющего более 90% жителей этих административных единиц (территория Ахалкалакского района составляет 1,233 тысяч кв.км.; Богдановского - 1,379 тысяч кв.км.), объективно предполагал образование новой национальной автономии: Грузия являлась единственной в СССР республикой, в которой компактно проживающие в количестве 200 тысяч человек представители нетитульной национальности не имели собственной автономии. В данном случае, мы не обсуждаем вопрос традиционного преобладания армянского населения и в других районах нынешней Самцхе-Джавахети, особенно в важнейшем армянском просветительском центре - Ахалцихском районе.

Железное правило советской демократии

Грузия, таким образом, являлась единственной в Советском Союзе республикой, где две сотни тысяч компактно проживающих представителей нетитульной национальности не имели собственной автономии. Почему?

Данный вопрос существует объективно, без желания кого бы то ни было его ставить. Именно поэтому он непременно должен получить свой ответ, особенно учитывая его важность в деле понимания нынешней ситуации в Самцхе-Джавахетской губернии, и в регионе в целом.

Наличие уже четвертой автономии на территории Советской Грузии, разумеется, еще в большей степени подчеркнуло бы искусственность образования этой республики в обозначенных Сталиным административных границах, что никоим образом не могло соответствовать стремлениям идеологов советской национальной политики. Тем более, что возможная "армянская автономия" географически должна была находиться непосредственно на границе с Армянской ССР: обстоятельство, которое также нужно было как-то обосновать и адаптировать к принципам ведения национальной политики СССР. Однако основная причина недопустимости образования "армянской автономии" на территории Грузии скрывалась ни в этом. Она тесно связана с принципом советского метода разрешения вопроса "армянских земель" на Южном Кавказе.

Официальное наименование каждого из составляющих СССР автономных субъектов в обязательном порядке заключало в себе этноним; "железное правило советской демократии" имело непременное хождение по всей территории Союза, вне зависимости от иерархического статуса того или иного субъекта, будь то союзная республика, автономная республика, автономная область или автономный округ. Фактор наличия на советской административной карте Дагестанской АССР в РСФСР (образовалась 20 января 1921 г.) и Горно-Бадахшанской АО в Таджикской ССР (образовалась 2 января 1925 года) не воспринимается как исключение, ибо оба этих субъекта не являлись и не являются моноэтническими образованиями. Они характеризуются крайне пестрым - наиболее пестрым в мире этническим составом, что делает невозможным выделение там одной, отдельно взятой "титульной национальности". Именно поэтому, ни Дагестан (где проживают аварцы, лакцы, лезгины, табасараны, рутульцы, кубачинцы, кумыки, даргинцы и еще более двух десятков национальностей), ни Горный Бадахшан (этническое многообразие которого составляют шугнанцы, рушанцы, бартангцы, ваханцы, язгулемцы, ягнобцы, ишкашимцы и др.) не могут считаться исключением из "железного правила". Не является исключением также и Горно-Алтайская АО в составе РСФСР, о которой, как правило, упоминается реже: она была сформирована 1 июня 1922 года и вплоть до 7 января 1947 года называлась Ойротской АО, в соответствии с этнонимом ойрот (или ойрат) - родственного калмыкам западно-монгольского племени, населяющего предгорья Алтая. Переименование области произошло в силу того, что упомянутое племя было отнюдь не единственным алтайским этносом: данный район также характеризовался весьма пестрым составом населения - в нем жили тубалары, челканцы, кумандинцы, телеуты, телесы, теленгиты, алтайкижи и др. Считаем необходимым специально акцентировать внимание на этих общеизвестных фактах, так как "железное правило" действительно имело силу на всей территории СССР: наименования 15 союзных республик содержали в себе этноним; наименования всех автономных республик, областей и округов, также подчеркивали их "национальную принадлежность".

Автономными субъектами РСФСР являлись республики (Башкирская, Бурятская, Дагестанская, Кабардино-Балкарская, Калмыцкая, Карельская, Коми, Марийская, Мордовская, Северо-Осетинская, Татарская, Тувинская, Удмуртская, Чечено-Ингушская, Чувашская, Якутская), области (Адыгейская, Горно-Алтайская, Еврейская, Карачаево-Черкесская, Хакасская), округа (Агинский Бурятский, Ордынский Бурятский, Коми-Пермяцкий, Корякский, Ненцкий, Ханты-Мансийский, Чукотский, Эвенкийский и Долгано-Ненецкий). Авотномным субъектом Узбекистана являлась Каракалпакская АССР. В Грузии - уже упомянутые Абхазская АССР, Аджарская АССР и Юго-Осетинская АО. Единственной союзной республикой, на территории которой "железное правило" не действовало, был Азербайджан.

Закавказская аномалия в национальном вопросе

В первой половине 1920 гг. на территории Азербайджанской ССР были образованы две автономии - Нахичеванская АССР (в феврале 1924 года; площадь - 5,5 тысяч кв.км.) и Нагорно-Карабахская АО (в июле 1923 г.; площадь - 4,4 тысяч кв. км.). Часть площади Восточной Армении, с явной доминантой именно армянского этнического элемента, была таким образом урезана в пользу Азербайджана, чем и обусловился факт официального отхода от обязательных во всех других случаях положений "железного правила советской демократии": этнографическая карта мира не знает таких понятий, как "нахичеванец" или "карабахец". Искусственное замещение этнонимов топонимами стало вынужденным шагом идеологов советской национальной политики, так как в противном случае (в случае беспрекословного следования положениям "железного правила") непосредственно на границах Армянской ССР должны были бы возникнуть две армянские автономии , "Армянская АССР" и "Армянская Автономная Область" - обстоятельство, которое подчеркнуло бы факт урезывания армянских территорий, и никак не вписывалось в контекст пропагандируемой советским руководством политики интернационализма. Появление на административной карте ЗСФСР, а позднее - Советского Закавказья двух указанных автономий с соответствующими названиями стало таким образом единственным исключением из "железного правила" на всем пространстве СССР. Однако в случае с "армянским вопросом" имело место и другое исключение, о котором мы уже говорили выше: на территории Советской Грузии, непосредственно примыкающей к северо-западным границам Армянской ССР на ограниченной площади с двухсоттысячным армянским населением, составляющем 90% от общего числа населения данных районов, так и не была образована национальная автономия. И опять вопреки уже другому положению "железного правила".

Причина очевидна: появление уже на северных границах Советской Армении третьей армянской автономии невозможно было "переварить" именно идеологически. Следование принципам ведения советской национальной политики в данном регионе обусловило бы совершенно парадоксальную и абсурдную картину: на небольшой площади в 45 тысяч кв. км (территория, сопоставимая с площадью Эстонии) разместились бы сразу четыре "армянских административных субъекта" - Армянская ССР; Армянская АССР и Армянская АО (в Азербайджанской ССР); Армянский автономный округ (в Грузии). Факт отсутствия у армянского населения Джавахка (Ахалкалакский и Богдановский районы) своей автономии следует воспринимать именно в этом главном аспекте.

В результате осуществленного в Закавказье "национального передела" на территории этого небольшого региона образовалось сразу пять автономий с общей площадью свыше 25 тысяч кв.км. - показатель, сопоставимый с площадью Армянской ССР (29,74 тысяч кв. км.). Таким образом, в течение 70 лет в данном регионе объективно существовали две советские миниимперии - Грузия и Азербайджан, нынешнее руководство которых до сих пор не желает осознавать эту очевидную истину и мириться с современными реалиями: и Грузия, и Азербайджан были приняты в ООН и стали полноправными субъектами международного права именно как империи, но это обстоятельство никак не убавило и не могло убавить региональной напряженности.

P.S. Свидетельством преобладания именно имперских подходов в официальной политике суверенных Грузии и Азербайджана являются нежелание Тбилиси придать автономный статус, по крайней мере, двум "армянским районам" Самцхе-Джавахетской губернии и отрицание со стороны Баку права автохтонного армянского большинства Нагорного Карабаха на самоопределение. Численность армян Джавахка в настоящее время уже составляет менее 100 тысяч человек, и этому населению грозит участь нахичеванских армян, которых практически не осталось на своей исторической Родине. Помимо этого, власти Азербайджана продолжают игнорировать права других автохтонных народов, населяющих эту советскую империю. Более того, руководство Баку жестоко подавляет любое проявление национального самосознания представителей нетитульных этносов, что в условиях Азербайджана и логики становления этого искусственного образования равнозначно требованию, по крайней мере, национальной автономии. Примечателен в данном аспекте прецедент Талыш-Муганской Республики: она была провозглашена в июне 1993 года, именно в тот период, когда военно-стратегическое преимущество на Карабахском фронте перешло к армянским силам и Азербайджану реально угрожал распад. Трехмесячное существование этой республики (восстание талышей под руководством Али-Акрама Гумбатова было подвалено 23 августа в Ленкорани) явило собой вторую, однако неудачную попытку провозглашения на постсоветском пространстве новой республики, не на автономном субстрате. Первый пример - Приднестровье.

P.P.S. Отметим, что наряду с Советской Грузией Азербайджанская ССР была второй союзной республикой, несколько десятков тысяч жителей которой - представителей одной, отдельно взятой нетитульной национальности были лишены права иметь собственную автономию. По переписи населения 1926 года численность компактно проживающих в Ленкоранском, Ярдымлинском, Астаринском, Масссалинском и Лерикском районах Азербайджанской ССР ираноязычных талышей составляло 77,3 тысяча человек. В 1939 году этот показатель равнялся 87,5 тысячам. Очевидно, что подавляющее большинство советских автономий создавалось на базе более низких демографических показателей. Как и в Грузии, ожидаемого образования автономии не произошло также и в Азербайджане. Более того, в переписи 1959 года численность талышей была определена всего в 100 человек, а в 1970 и 1979 гг. талыши как народ уже не фиксировались. В настоящее время численность талышского населения в Азербайджане определяется в количестве от 250 тысяч до 1 миллиона и выше (по данным активистов талышского движения). Примечательность прецедента Талыш-Муганской Республики также и в том, что ее провозглашение явилось свидетельством готовности населяющих Азербайджан народов встать на борьбу за самоопределение в любой удобный момент. Это касается и кубинских лезгин и закатальских и белаканских аварцев, и илисуйских цахуров, и нухинским рутульцев и других дагестанских (да и не только) народов. Одна это тема отдельного материала.

Резюме

Требование армянского населения Джавахка предоставить им национальную автономию в составе Грузии базируется, таким образом, на мощном историческом субстрате и является следствием осуществленной в регионе в первой половине 1920 гг. специальной демографической политики. Естественность данного требования и есть залог его же высокого иммунитета в отношении всевозможных реформ в регионе. Важнейшая такая реформа - создание Самцхе-Джавахетской провинции, была осуществлена официальным Тбилиси в середине 1990 гг. и призвана была обеспечить необходимый демографический баланс в одной отдельной взятой административной единице. Еще до проведения данной реформы армянское население Джавахка неоднократно поднимало вопрос об автономии: в первой половине 1990-ых гг. уже лоскутная Грузия разрывалась по административным швам, причем армянские организации Джавахка полностью контролировали ситуацию в своем регионе. В этот период только вмешательство Еревана в сам процесс не позволило армянскому населению Джавахка добиться автономии. Однако, искусственное слияние шести совершенно разных по географическим, историческим, а также этнокультурным особенностям районов - двух армянских (Ахалкалакский, Ниноцминдовский), трех смешанных (Ахалцихский, Аспиндзский и Адигенский) и одного грузинского (Боржомский) не нивелировало, а только усугубило противоречия. Армянское население Самцхе-Джавахетской губернии продолжает требовать автономии. Закрывать глаза на этот факт недопустимо, равно как и нельзя комментировать существующую напряженность исключительно социально-экономическими и бытовыми составляющими. Именно так выходила из под контроля ситуация в НКАО. Армянское население Самцхе-Джавахети требует гарантий собственной безопасности, культурно-образовательных свобод, приостановления процесса массовой картвелизации армянских архитектурных памятников, а также выступает против притока турков-месхетинцев, ибо именно таким образом армянский народ Южного Кавказа лишается единственного на сегодняшний день сухопутного выхода во внешний мир пролегающего не по тюрконаселенной территории. Подобные гарантии армяне Джавахка связывают с предоставлением им автономии и возможности иметь право голоса, в процессе вынесения федеральными властями соответствующих постановлений по губернии; в частности, перспективных коммуникационных проектов, против которых также выступает армянское население Джавахка. Можно конечно оспаривать позиции джавахкских армян по отдельным пунктам, но для этого необходим серьезный диалог между Тбилиси и Ереваном. Такого диалога в настоящее время нет. Представители высшего руководства двух государств все еще предпочитают не затрагивать "больные темы" и склонны воспринимать факт частых обращений армянских организаций на предмет предоставления автономии Джавахку в качестве инициативы "отдельных горячих голов" не отражающих мнение населения. Опасность ситуации в том, что в условиях отсутствия адекватной реакции на объективно наличествующую в регионе напряженность, равно как и попыток по ее переводу в русло конструктивного и контролируемого диалога, эта напряженность может быть использована и третьими странами, ибо "свято место (особенно в политике) пусто не бывает" тем более в таком ключевом регионе Южного Кавказа каким несомненно является Самцхе-Джавахети.