Приднестровская иллюзия

На днях представитель МИД России объявил о наличии плана по урегулированию приднестровского конфликта, предусматривающего вхождение региона в состав Молдовы в особом статусе, сохранение там российской миротворческой миссии, и гарантию того, что Кишинев не будет предпринимать никаких действий, направленных на членство страны в НАТО.

Интересно, что грузинские политики-русофилы, считающие, что стоит только пошире улыбнуться Кремлю и он тут же вернет нам отторгнутые территории, пока почему-то подозрительно молчат. Я лично ждал от них более активной реакции – например восторженных визгов о том, что «стоит только скинуть Саакашвили и отказаться от вступления в НАТО, Абхазия и ЮО снова будут наши».

Тем не менее, никакой реакции на это событие не было вообще – что странно вдвойне, особенно на фоне предстоящих парламентских выборов. Видимо им сейчас не до этого.

Что ж, однако факт остается фактом – на уровне риторики, на уровне пока еще неутвержденного предложения, Россия поставила вопрос о возвращении Приднестровья в состав Молдовы. Как это может отразиться на Грузии, и можем ли мы проводить прямые параллели – типа «если возвращают Приднестровье, то могут вернуть и Абхазию-Осетию»?

На самом деле все намного сложнее.

В первую очередь, пока еще неизвестны детали возможного соглашения – а именно от них все будет зависеть. К примеру, каковы будут полномочия «особого района», как будут распределены функции между центральной властью и приднестровской. Если у Приднестровья будет свой президент, свой парламент, своя реальная власть – какая разница, какого цвета будет флаг «особого района»? Не получилось бы тут обычного, свойственного российской власти, обмана зрения – когда за флагом и почетными встречами гостей из Кишинева, будет скрываться все та же сепаратистская республика – только теперь уже официально.

Однако даже если все будет хорошо и замечательно, то и это – не пример для Грузии.

В первую очередь это связано с тем, что приднестровский конфликт – намного более легкий и поверхностный. То, что он до сих пор не разрешен – лучший показатель того, как относится Москва к подобным вопросам.

Дело в том, что в Приднестровье нет этнического конфликта. Треть населения мятежной республики – молдоване. Причем, они живут в нормальных условиях, рядом с местными русскими и украинцами, а не в резервации, на правах рабов, как грузины в Гальском районе. Там нет проблемы беженцев, там не было этнической чистки, а боевые действия были краткосрочными и не очень ожесточенными. В Приднестровье не было разрушенных городов, тысяч погибших, не было расправ над мирным населением, и гонений по национальному признаку.

На сегодняшний день между Приднестровьем и остальной Молдовой открыто автомобильное движение, жители отколовшей республики летают по всему миру из Кишинева, у многих из них есть молдовские паспорта, тираспольский футбольный клуб «Шериф» играет в чемпионате Молдовы, да и само полное название сепаратистской республики звучит как «Приднестровская Молдавская республика».

Таким образом, на данном этапе – это конфликт сугубо политический. На низовом уровне уже давно никакого конфликта нет, а отсутствие проблемы беженцев лишает его социальной базы.

К тому же, и это очень важно, Приднестровье не граничит с Россией, до него можно добраться только через Молдову или Украину, позиция которой, как известно, не всегда и не во всем совпадает с мнением Москвы.

Тем не менее, даже этот, простейший конфликт так и не удалось толком разрешить.

В проекте, предложенном Россией оговаривается также непомерно высокая цена за формальное возвращение Приднестровья в состав Молдовы.

Звучит она с виду очень просто – «Молдова гарантирует невступление в НАТО и статус нейтрального государства». Казалось бы, какая проблема. Скажи Россия что-нибудь подобное в отношении Грузии – то никто бы и не возражал. Известно, что на кулуарном уровне Тбилиси, как при Шеварднадзе, так и при Саакашвили, предлагал такой размен Москве, однако этот вариант не был принят.

Но то – для Грузии. Для Молдовы такая постановка вопроса значит гораздо больше чем просто отказ от НАТО.

Это значит, что Молдова никогда не сможет сделать шаг, который означает ее прогресс и дальнейшее процветание – это присоединение к Румынии.

Известно, что в Молдове в этом вопросе единого мнения нет, однако чтоб понять актуальность проблемы, предлагаю представить себе следующее – вот, к примеру, мы живем в сегодняшней постсоветской Грузии – экономической отсталой, с закрытыми границами, с неопределенными перспективами на будущее. А в это время, рядом, в двух шагах есть вторая Грузия – 50-миллионная, значительно более успешная, входящая в Евросоюз и имеющая очень ясные и четкие ориентиры на будущее.

Как вы думаете, много ли в нынешней Грузии останется людей, которые будут против вступления в ту, воображаемую, 50-миллионную Грузию-член ЕС? Примерно также обстоят дела в Молдове –старшее поколение, зараженное коммунистической пропагандой, выступает против воссоединения с Бухарестом, но молодое поколение прекрасно понимает – у независимой, изолированной, никому не нужной Молдовы нет перспективы, кроме как объединение с Румынием.

Еще раз подчеркну, что в первую очередь это связано с этническим единством – молдоване - такие же румыны, как и, предположим имеретинцы – грузины. Все помнят про Пакт Молотова-Риббентропа, все помнят про раздел Польши, аннексию стран Балтии, но почти никто не помнит, что тогда же нынешняя Молдова, а тогда Бессарабия, была отторгнута от Румынии.

Так что идея воссоединения Молдовы и Румынии естественна как с точки зрения национальной идентичности, так и прагматизма.

Но проект урегулирования приднестровского конфликта ставит на этой идее большой, жирный крест. Если молдоване примут этот вариант, то они официально, добровольно, и вероятно, навсегда, откажутся от возвращения в свою историческую родину, которая, к тому же является частью Евросоюза.

И тут, как всегда и везде, встает главный вопрос. Какова цена вопроса? Готово ли молдовское общество отказаться от своей европейской перспективы, ради возвращения одного региона, к тому же возвращения фактически формального? Стоит ли оно того?

Вопрос этот актуален и для нашего населения, которое, на мой взгляд слишком фетишизирует проблемы территорий – лишь бы их вернули, пойдем на что угодно, и с кем угодно, хоть с дьяволом.

Однако хотелось бы напомнить и нашим, и молдованам – территориальная целостность безусловно важна, но это – не единственный вопрос, который имеет значение. Решение проблемы одного малого региона за счет потери перспективы целой страны – оправдан ли такой подход, нужна ли территориальная целостность любой ценой?

Это вопрос, на который в ближайшее время предстоит ответить молдованам. Никакого третьего варианта нет – нынешний компромисс – это самое большее на что может пойти Россия.

А для грузин все происходящее сейчас вокруг Молдовы и Приднестровья – хороший урок. Уж если урегулирование такого простого конфликта происходит с такими гигантскими сложностями и за счет таких непомерных уступок, то чего можно ждать от России в отношении Абхазии и Южной Осетии – гораздо более сложных, кровавых, и трудноразрешимых конфликтов?

Ответ, на мой взгляд очевиден – ждать не приходится ничего - в лучшем случае, формального разрешения конфликтов, опять-таки ценой полной потери перспективы развития всей остальной Грузии.